Источники колебаний и страхов украинской молодежи перед необходимостью рисковать своей устоявшейся жизнью и делать решительные шаги надо искать в политкорректной системе образования и недооценке важности национального воспитания.
Когда только начинался Евромайдан, молодым украинцам делать свой выбор было несложно. Для поколения, которое родилось или училось в независимой Украине, различие между отношением к человеку, демократии, журналистике, образованию, культуре, истории в России (и еще довольно зримом в нашей стране Советском Союзе) и в Европе - очевидно. О каком выборе могла идти речь и после 30 ноября, когда ты сам мог быть среди тех студентов? Не требовало сложных решений и пребывание на Евромайдане во все последующие дни, потому что рядом твои друзья, те, кого ты уважаешь в этой стране, потому что здесь комфортнее и спокойнее, чем дома перед телевизором или монитором, пусть даже тебе далеко не все нравятся, кого ты слышишь со сцены, но все это тебе ближе и роднее, чем, например, разговоры молодых мам с колясками на киевской Борщаговке, которые жалуются своим подругам, что так «загадили Крещатик, что теперь и с малышом негде пройтись».
Сложный выбор ждал нас 19 января, потому что здесь уже речь шла не о Европе/Таможенном союзе, власти/оппозиции, законе/беззаконии или своих/чужих. Выбор в значительной мере мог касаться жизни и смерти. И вот тогда пришел этот момент сомнения: принесет ли хоть какую-то пользу этому государству мое присутствие на Майдане? Зачем вообще там быть, если оппозиция никак не разделит должности? Каков результат всего моего предыдущего участия, если сейчас мы уже боремся не за наши цели, а за преодоление последствий - освобождение всех политзаключенных и отмену антиконституционных законов? Готова/готов ли я отдать свою жизнь за обновление моей страны? За этими сомнениями, если посмотреть вглубь, можно увидеть очень печальный результат многолетней нейтральности, политкорректности нашей программы образования, согласно которой в наших школах (и большинстве университетов) воспитывают украинцев, которые себя таковыми не чувствуют, не знают, как это - гордиться тем, что ты украинец, как и не знают, не отстаивают имена тех, кто за их страну отдавал жизнь. Но если теперь подумать, может, именно такого результата и ждали разработчики тех образовательных программ, которые в недавнем времени отредактировали до абсолютной нейтральности, убрав отдельные произведения из курса литературы и переписав заново учебники по истории. Но еще печальнее было осознание, что это результат и многолетней (многодесятилетней) растерянности наших родителей, краха героев, с которыми росли они и которые не смогли стать героями нашими, многовекового страха рассказать своим детям о важности отстаивать свои идеалы и оставаться украинцем в любых обстоятельствах?
Мой первый класс пришелся на второй год независимости, в наших букварях, читанках и материнках не было портретов вождей, картинок, на которых улыбающиеся дети из всех дружественных республик образуют круг, демонстрируя свое совместное счастье и светлое будущее. Но, насколько я помню, те наши первые учебники не уступали советским прототипам по пафосу, по количеству патриотических стихов и упоминаний о соловьином украинском языке, пышных полях, певучести, щедрости и гостеприимстве украинского народа. В каждом классе висел портрет Шевченко - грозного, важного и величественного. На школьных уроках истории мы говорили об украинских князьях Киевской Руси, гетманах, гайдамаках, сечевых стрелках, а впоследствии о командирах УПА, но все это было максимально безоценочно - перечень дат, событий и имен. Восхищались ли мы кем-то из них? Стал ли кто-то из них нашим личным героем? 9 мая мы возлагали цветы к стеле погибшим за наше полтавское село солдатам и весной убирали могилу воина, убитого во время освобождения села от немецких захватчиков. На школьных линейках нам напоминали о наших прадедах, которые отдали за нас жизнь и которых ни мы, ни наши родители никогда не видели. Из села всех призвали вырываться, как и из Украины, если представится такая счастливая возможность. Что нас могло сдерживать? Почему нам надо оставаться? Гордиться своей страной чаще приходилось тогда, когда побеждали наши гимнастки, пловцы, боксеры и реже футболисты - эти странные слезы радости от того, что победили свои, что где-то в другой стране поднимают твой флаг и исполняют твой гимн…
Первое ощущение Украины придет благодаря литературе. Одиннадцатый класс, обзорное знакомство с недавно открытыми Багряным и Самчуком на последних уроках перед выпускными экзаменами. Книг в библиотеке нет, учительнице присылают из Киева ксерокопии, и все мы по очереди читаем их ночью. Самчук рассказал нам, каким было наше село и что с ним произошло в ХХ веке, а Багряный подарил другое качество литературы, написанной на твоем языке, как и детали, оценки, эмоции, которых не было в учебниках по истории.
И вот теперь во время очередной дискуссии с родителями на тему, что происходит в стране и почему важно не оставаться в стороне, я призналась, что мне очень не хватает их собственного опыта подобных майданов. Что вот если бы я уже родилась с ним, как родилась с памятью о двух репрессированных и двух погибших прадедах, мне бы сейчас было легче, я бы меньше сомневалась. А еще второй месяц подобные дискуссии у меня с несколькими сверстницами, которые очень гордятся в эти дни украинцами, которые засыпают и просыпаются с hromadske.tv, но которые за все это время так и не вышли на Евромайдан, ибо «что изменит наше стояние там, к тому же, страшно»... И я их понимаю, потому что в моей голове и памяти родовой такой же винегрет, потому что я тоже не политик, чтобы идти на переговоры, и не закаленный человек, чтобы быть на Грушевского. Но, слышите, выйдите на Евромайдан ради своих будущих детей. Хорошо, это все пафос из тех самых наших читанок и материнок, и такая далекая эта перспектива, и никто не знает, насколько наши митинги улучшат жизнь наших детей (поэтому, наверное, правильнее в этом контексте говорить о внуках). Но стоит выйти ради того, чтобы им, тем будущим детям, по крайней мере можно было об этом рассказать, чтобы они уже родились с этим Евромайданом в своей крови и иначе (ответственнее!) относились к этой стране.
Все эти колебания и страхи отчетливо проявились, когда появились те первые кадры с Грушевского, когда кто-то начал писать в соцсетях «Слава Героям», а невнятный голос одного из оппозиционеров призывал: «Все на Майдан» Не знаю, как вы (потому что у каждого из нас своя история), но я бы не смогла об этом ощущении поговорить со своими прадедами, как и с тем солдатом, за чьей могилой ухаживала с одноклассниками, как и со своим дедушкой, который в моем возрасте был остарбайтером в Кельне. Никто, чей опыт я впитала, не сказал бы мне, почему стоит рисковать своей жизнью ради такого неустойчивого, проблемного, расколотого государства, как наше? И я вам, мои ровесники, которые, возможно, чувствуют что-то подобное в эти дни, скажу одно: освободить наших детей от подобного страха и сомнений, а соответственно - помочь им быть сильными и уверенными, можно только тогда, когда мы почувствуем на себе, когда будем помнить своих героев и рассказывать о них своим детям.
И вот теперь я больше не сомневаюсь, надо ли на Евромайдане поднимать красно-черные флаги. Скажите мне, какие еще будут более уместны, правильны? А еще объясните мне, откуда ощущение Украины было у армянина из Днепропетровска Сергея Нигояна, кто рассказал ему о его героях, кто научил без колебаний «до последнего стоять, хоть через кровь» и поддерживать людей, среди которых он родился и еще недавно жил?
