Зима, на которую традиционно возлагали так много надежд в Кремле, принесла Владимиру Путину сплошные разочарования. Вместо усиления позиций России на фоне наступивших холодов произошло нечто совершенно другое. Стремительное падение российской экономики, консолидация международного сообщества в восприятии России как угрозы мировому порядку, а также традиционная склонность Кремля к импровизации в ущерб стратегии перечеркнули надежды на заключение сделки (в первую очередь — с Берлином), предложения которой в Москве так сильно ждали. Неизвестно, что заставило Владимира Путина поверить в то, что такая сделка возможна, но в результате вся тактика Кремля в Украине стала заложником одного решения. Новая, облегченная, версия пакта Молотова — Риббентропа — единственное, на что мог надеяться Путин в условиях быстро тающих временных преимуществ.
Сложившуюся на сегодня ситуацию для Кремля можно сравнить с принятым гамбитом в шахматной партии, причем в той ее стадии, когда качество уже потеряно, а выигрыш в темпе его так и не компенсировал. Гамбитами называют шахматные дебюты, где одна из сторон жертвует материал, стремясь захватить инициативу и успеть навязать противнику собственную игру. И хотя в Крыму ничем особым Кремль не жертвовал, не стоит забывать, что с самого начала рядом с крымской стояла и глобальная «шахматная доска». В Москве выбрали самый острый вариант развития партии на ней, надеясь на запас прочности российской экономики, эффект неожиданности и конфликт интересов среди стран Запада.
О ПАРАЛЛЕЛЯХ С ГИТЛЕРОМ И «РИМСКИМ МИРОМ»
Как и во многих гамбитах, такое решение предоставило краткосрочные преимущества. Инициатива прочно находилась в руках Кремля, и именно там решали, что, когда и как выносить на повестку дня. Реакции, слов и действий Путина ожидало все мировое сообщество — именно в этом смысле он и возглавил рейтинг самых влиятельных людей мира по версии Forbes. Такое положение дел типично для ревизионистских государств — то есть тех, кто активно стремится пересмотреть и изменить сложившиеся правила игры. Как и в шахматных гамбитах, они пользуются относительным многообразием открывающихся перспектив, но вынуждены держать в уме тот факт, что отныне соотношение сил не в их пользу, и без быстрого и решающего успеха выиграть в эндшпиле — завершающей стадии партии — им не удастся. В свое время Адольф Гитлер, тоже «поднявший страну с колен» и подогревающий общественное мнение с помощью пропаганды и мифологии о германском народе, так и не смог решить похожей стратегической задачи.
Как выяснилось, для Владимира Путина ситуация оказалась еще менее благоприятной. Удар, казалось бы, мягких западных санкций по российской экономике показал, с одной стороны, всю степень ее уязвимости, а с другой — то скромное место, которое она занимает в экономике глобальной. Вчерашние 2,5% мирового ВВП, приходившиеся на долю России, на глазах тают. Бегство капитала, обвал цен на нефть и девальвация рубля создают сильный, системный и быстрый эффект. Фигур на российской стороне шахматной доски остается все меньше.
Полноценных союзников по ревизионистской политике у России катастрофически мало. В то время как Гитлер мог рассчитывать на собирателя исторических, и не очень, итальянских земель — Муссолини, любившего порассуждать о «римском мире» и величии, или недовольную сложившимся в Тихом океане соотношением сил Японию, Владимир Путин лишен такой роскоши. Поспешный и неподготовленный «разворот на Восток» приводит лишь к ухудшению позиций России и использованию ее слабостей восточными партнерами. Кроме того, многолетние систематические усилия российской дипломатии в Европе, направленные на создание сильного лобби, оказываются перечеркнутыми. Новая сделка с участием Берлина должна была стать венцом таких усилий, но Россия недооценила степень угрозы, которую своими же действиями сотворила. В результате среди дипломатических рычагов остались лишь эфемерный БРИКС, товарооборот между любой парой членов которого не дотягивает и до 20%, и спекуляции на тему больших антизападных коалиций. В то же время китайские и индийские партнеры России пользуются моментом и извлекают вполне практичные выгоды из потребности России в хотя бы иллюзии дипломатических побед. Германская дипломатия накануне Второй мировой войны воспользовалась слабостью Версальского мироустройства двадцатилетней давности и стремлением некоторых государств в корне его изменить — именно поэтому пакт Молотова -Риббентропа стал возможен. Российская внешняя политика в своем стремлении пересмотреть итоги холодной войны, завершившейся двадцать три года назад, исходила из соображения, что это вполне можно сделать и в одностороннем порядке. В результате Германия добилась европейской гегемонии, а крах наступал относительно долго. Россия же теряет позиции даже на постсоветском пространстве, причем делает это рекордными темпами.
РАСКОЛ СРЕДИ СТРАН ЗАПАДА НЕ СОСТОЯЛСЯ
Раскол среди стран Запада, о котором так много говорили в Кремле и на который, похоже, всерьез уповали, не состоялся. Если не считать отдельных заявлений из небольших европейских столиц, а также от представителей крайне правых европейских партий, традиционно финансируемых Москвой, нет ни одного признака готовности всерьез принять затеянный Россией пересмотр мирового устройства. Затронуты фундаментальные принципы: неприкосновенность территории, неиспользование силы, недопустимость прямого нарушения суверенитета государства. Действия России ставят под сомнение то, на чем покоится безопасность большинства государств в ее современном понимании. Сопротивление таким действиям совершенно естественно, поскольку их последствия несут чересчур высокие риски. Даже без НАТО и ЕС Москва неизбежно столкнулась бы с организованным сопротивлением мира: цена, которую пришлось бы заплатить за согласие с ее действиями, намного превышает ресурсы России. Похоже, в Кремле действительно думали, что газового шантажа самопровозглашенной «энергетической сверхдержавы» будет достаточно для решения крымского вопроса в свою пользу.
Газовый расчет не оправдался. Россия забыла уроки предыдущих нефтяных кризисов, сложную обстановку на мировом энергетическом рынке, в том числе и последствия сланцевой революции. Агрессивная политика «Газпрома» в Европе давно уже стимулировала поиск источников диверсификации поставок природного газа, а отказ России играть по общим правилам, равно как и «газовые войны» с Украиной, испортил ее репутацию. Динамика мировой цены на нефть лучше прочего служит иллюстрацией ограниченных возможностей «энергетической сверхдержавы» даже на рынке нефти.
В общем и целом, Москва не смогла извлечь необходимого минимума преимуществ из тех рисков, на которые пошла, решившись на аннексию Крыма. Ситуация на доске становится критичной. Однако все это не уменьшает степени серьезности ситуации для Украины: находящийся в цейтноте шахматист часто делает отчаянные ходы.
Драматическое, быстрое и безвозвратное сокращение возможностей России влиять на ситуацию будет создавать стимул для использования единственного доступного ресурса — военного, тем более в ситуации, когда все моральные и правовые ограничители давно преодолены. Сделать максимум для собственной безопасности — задача номер один для Украинского государства.
В этой связи нужно отметить положительную динамику. Занимаясь на протяжении последнего года этими проблемами непосредственно, среди четырех основных альтернативных моделей внешнеполитической стратегии наименее удачной можно назвать продолжение внеблоковости. Причин тому несколько, а противоречивые и откровенно сомнительные результаты реализации такого курса можно было наблюдать, начиная с Харьковских соглашений 2010 года. Сегодня вероятность такого развития событий значительно уменьшилась.
В то же время параллельно осуществляются шаги по сближению и усилению партнерства с НАТО; созданию системы коллективной безопасности с участием постсоветских государств — Украины, Грузии, Молдовы; а также всестороннему углублению участия Украины в европейских интеграционных процессах. И хотя большинство из этих процессов долговременные, они положительно влияют на позиции Украины в текущем конфликте, умножая количество ее союзников и усиливая степень их участия в кризисе. Заданная еще весенними событиями динамика международной реакции на действия Кремля сохраняется и превращает фактор времени, играющий против России, в первоочередной по значимости.
О ДВУХ КЛЮЧЕВЫХ ЗАДАЧАХ ДЛЯ УКРАИНЫ
Отдельно стоит остановиться на важном событии прошлой недели — принятии Конгрессом США Резолюции 5859 о дополнительных санкциях против России и предоставлении помощи Украине. Этим документом создается механизм прямой и быстрой поддержки Украины со стороны США, равно как и посылается сигнал в Москву, Брюссель и европейские столицы о готовности США и дальше поддерживать Украину. И хотя из текста резолюции, принятой палатой представителей, исчезли слова о предоставлении Украине статуса «основного союзника вне НАТО», документ остается важным инструментом. В целом, по мере усиления позиций республиканцев, степень поддержки Украины будет возрастать.
Способность решить две взаимосвязанные задачи определит исход партии для Украины. Первой из них остается преодоление слабостей и неэффективности государства. Низкий уровень экономического развития, коллапс судебной системы, расцвет коррупции, а в экстремальных случаях — неспособность государства контролировать собственную территорию и обеспечивать безопасность своих граждан — ключевые признаки слабых и распадающихся государств. Слабость государства, возникшую гораздо ранее Майдана, но принявшую угрожающие формы на фоне открытого вмешательства России, необходимо преодолевать, и это в подавляющей степени задание для самой Украины.
Вместе с тем второй ключевой задачей является повышение ценности и эффективности Украины как элемента любой системы коллективной безопасности. При условии построения правильной стратегии в области внешней политики и безопасности Украина может рассчитывать на ее решение. Это даст возможность превратиться из просителей членства в НАТО или статуса союзника в действительно равноправного партнера, способного не только потреблять безопасность, но и создавать ее.
