Аналитики и комментаторы ожидали апатию в Украине, но они увидели беспрецедентные масштабные протесты. Политики были готовы уладить дело, но люди на главной площади Киева оказались партнером, который выступил против «гнилого» компромисса. Теперь каждый должен понять, что же делать дальше. На этот вопрос должна дать ответ украинская власть, оппозиция в Киеве, а также ЕС, который обещал больше, чем готов был дать. Збигнев Бжезинский прав, когда говорит, что европейская Украина уже выиграла. Вопрос в том, когда и с кем она будет добиваться выполнения своих требований.
Символ провала политики ЕС на Востоке — это беспомощность по поводу избиения демонстрантов на Майдане в Киеве и осуществление нападений на активистов и журналистов. Пока мы говорили о деньгах и реформах, оказалось, что самая большая проблема — осознание украинской элитой того, что такое «европейские ценности» в ситуации, когда Украина ищет свой путь в Европу. Но недостаток понимания того, что значит «Европа» для украинцев, стало проблемой и для Брюсселя. Богатые не появились на Майдане. В течение многих лет ЕС сосредотачивал внимание на технических и коммерческих аспектах Соглашения с Украиной. Между тем улицы Киева отреагировали требованиями с абсолютно другой реальности: признание достоинства и права быть в ЕС. И по этим требованиям не последовало никаких ответов.
Сила социального протеста в Украине не была оценена некоторыми политическими элитами в Киеве. Обещания и заявления, раздававшиеся месяцами, были аннулированы в течение нескольких дней. И проблема была не в том, подпишет ли или когда подпишет Украина Соглашение об ассоциации. Дело в том, что в течение нескольких месяцев было четко понятно все, что касается Соглашения, а скептические высказывания о подписании появились всего несколько недель назад. Те же голоса начали говорить совсем другое об интеграции с ЕС, чем это было раньше. Такое отношение вызвало социальное возмущение. Но ЕС не смог оценить украинское общество — история европейской интеграции не знает такого случая, когда сотни тысяч людей в течение почти полтора месяца мерзли в середине зимы под флагами Европейского союза. Кэтрин Эштон еще никогда так тепло и пылко не приветствовали в ее карьере, как это было при ее посещении протестующих на киевском Майдане.
Самая большая угроза для политики ЕС на Востоке заключается в формировании виденья, что Запад оставит людей на Майдане в одиночестве. Лидеры ЕС сделали большую ошибку, не пообещав отмены виз для украинцев — это был сигнал, которого ждали люди на Майдане. Год 2014-й начинается с вопроса о том, использует ли и кто именно удивительную жизнеспособность украинских акций протеста. Способна ли оппозиция в Киеве предложить привлекательный сценарий для толпы в столице и по всей Украине? Изменит ли свою политику ЕС? Сможет ли Партия регионов ликвидировать последствия событий последних недель? Ни в Польше, ни в России такие протесты, как в Украине, немыслимы — конечно, по различным причинам. Майдан — это европейский феномен. Но это миф, что люди смогут добиться выполнения своих требований, стоя на площади. Если вы не мечтаете о насильственной, кровавой революции, то вам нужен опыт, процедуры, победа на выборах. Но люди на Майдане, однако, могут заставить элиту сделать что-то, укрепить управление украинской государственности, заставить власть начать реформы и прочее. Выборы в 2002 году и акция «Украина без Кучмы», невзирая на некоторые победы, закончились разочарованием. Тем не менее, они были предвестником чего-то намного большего — массовых акций протеста в 2004 году. Во-первых, мы не знаем, является или нет Евромайдан предвестником еще большей волны протестов. Во-вторых, никто из зарубежья не будет политически «обрабатывать» Украину. Ни Брюссель своими декларациями, ни Россия попытками повернуть силой течение Днепра вспять. Сегодня для всех понятна цель: результат выборов 2015 года. Партнера следует искать в протестном обществе. Результат выборов неизвестен, потому что никто не знает, кого признает это общество своим политическим представителем после 2015 года. Вопрос в том, как обеспечить прозрачность выборов, которые будут иметь решающее значение, как и во всех предыдущих выборах в Украине.
В случае с Украиной «Восточное партнерство» это не та институция, которую мы должны обвинять за провал. Недавние события выявили намного серьезнее проблему, выходящую за рамки несовершенства одной из программ ЕС. Подтвердилось суждение, которое было популярно среди многих аналитиков: Европейский Союз не годится для геополитики. Ноябрьское решение украинского правительства остановить подготовку к подписанию Соглашения об ассоциации показало, что в нашем соседстве мы не можем предотвратить давление со стороны других стран или институтов. Даже в августе, когда Кремль неделикатно показал, как будет выглядеть торговля с Украиной после подписания Соглашения об ассоциации, ЕС не смог сделать чего-то иного, как указать пальцем на Кремль и провозгласить антироссийские заявления. Тогда как раз нужно было действовать, а поскольку мы не смогли, то украинская власть получила сигнал, что ей в одиночку придется столкнуться с последствиями подписания Соглашения. Вера в то, что за предложение ЕС стоило умереть, и что у Брюсселя были все карты, все это обусловило ситуацию, что западные дипломаты отреагировали на решение украинского правительства широко открытыми ртами.
Но Восточную политику ЕС не нужно полностью списывать со счетов. Если мы сделаем выводы, исходя из нескольких лет функционирования Восточного партнерства и результатов последнего саммита в Вильнюсе, мы сможем намного эффективнее работать, чем это было раньше. Прежде всего, нам нужно дать более сильное предложение с четким обещанием отмены виз и перспектив членства, возможно без конкретных дат, но при определенных условиях. Во-вторых, это предоставление реальной финансовой поддержки реформ и формальных пунктов в Соглашении об ассоциации о гарантировании экономической безопасности в случае экономической блокады со стороны третьей страны. И последнее, но не менее важное — реальные инвестиции в молодое поколение, в виде создания новой системы грантов или открытия Университета Восточного партнерства.
Павел КОВАЛЬ, глава делегации Европейского парламента в Комитете парламентского сотрудничества «ЕС — Украина», специально для «Дня»
