Оружие вытаскивают грешники, натягивают лука своего, чтобы перестрелять нищих, заколоть правых сердцем. Оружие их войдет в сердце их, и луки их сломаются.
Владимир Мономах, великий князь киевский (1113-1125), государственный и политический деятель

Никакой федерализации...

Украине необходима децентрализация власти на базе исторического опыта Магдебургского права
15 мая, 2014 - 12:38
ОДЕССА / ФОТО РЕЙТЕР
Никой федерализации
ПАМЯТНИК В ЧЕСТЬ ВОЗВРАЩЕНИЯ КИЕВУ МАГДЕБУРГСКОГО ПРАВА. ЛИТОГРАФИЯ В. ТИММА. 1862 г. / ФОТО С САЙТА САЙТА NJLIB.ZNAIMO.COM.UA

Не существует плохих и хороших форм государственного управления. Все, в конечном итоге, зависит насколько они приемлемы для того или иного народа в тот или иной период его развития. Действующая в Украине административно-территориальная система откровенно архаична. Основанная в начале 1930-х гг., она, в первую очередь, была призвана обеспечить тотальный политический контроль над населением страны. Экономические соображения имели тогда вторичный характер. Показательно, что первым проявлением новой тогда административно-территориальной системы стало организационное обеспечение наибольшей трагедии украинского народа — Голодомора в 1932—1933 г. Поэтому ее замена, создание принципиально новой конструкции — дело вполне очевидное и необходимое. Как правило, в этом контексте вспоминаются федерализация и децентрализация. Попробуем внимательнее присмотреться к этим терминам через украинскую историческую ретроспективу.

На территории Украины применение федерализма, в целом, эпизодично. Разве что, можно назвать период Киевской Руси и, частично, Великого княжества Литовского, когда на просторах современной Украины существовала своего рода федерация почти независимых княжеств, объединенных общей княжеской династией, литературным языком, верой, в известной степени правом, военной организацией, денежными единицами. Но та древность вряд ли может касаться сегодняшнего дня хотя бы из-за неразвитости и откровенной интуитивности применявшихся форм государственного управления.

В то же время, во все последующие периоды украинские земли принадлежали к, современным языком говоря, унитарным государствам. За исключением юга, где владычествовало Крымское ханство — автономная составляющая Османской империи. Впрочем, особенности ее уклада — отдельная тема. Нас все же больше интересует Речь Посполитая и Российская империя. Обе стремились к унификации своего государственного строя. Но если первая была благородной демократией, то вторая — автократичной страной (с известными, к сожалению, преимущественно не реализованными, стремлениями части правящих кругов к превращению в европейское государство).

Украинское казацкое государство в значительной степени отражало государственный строй Речи Посполитой в смысле господства казацкой демократии и казацкого же самоуправления на всех иерархических уровнях. Понятно, что речь идет о сословной демократии, но другой тогда не существовало. А еще Гетманщина фактически полностью унаследовала институты Магдебургского права, которое устанавливало городское самоуправление. Более того, сняла некоторые ограничения относительно участия в нем местного некатолического населения. Магдебургия действовала на украинских землях свыше четырех веков, начиная с четырнадцатого и до конца восемнадцатого века. Такое долгое использование существенно повлияло на характер и привычки местных жителей, которые дают себя знать и сегодня. Главное, что привлекало в магдебургском праве, делало его таким желанным — значительная автономия от государства и способность решать самим подавляющее большинство вопросов повседневной жизни. В сущности, государственные правители тех времен оставляли за собой очень ограниченный круг вопросов: общее руководство своими подданными, в т.ч. в сфере судопроизводства (но на договорных принципах и с отдельными сословными судами), обороны (но при участии горожан), право получать фиксированный процент налога, который собирался снизу, — то есть все деньги сначала поступали в казну общины, а уже оттуда шли последующие выплаты. Применялись также своеобразные акцизы и некоторые преференции, связанные с вопросами реализации прав собственности. Остальные вопросы, то есть их абсолютное большинство, решались городом с помощью избранного органа самоуправления — магистрата. Такие вольности вместе с традиционным казацким самоуправлением противоречили сущности российского автократического государства. Поэтому, хотя и не сразу, но оно сделало все, чтобы ликвидировать опасный (с его точки зрения) пример других подходов к построению и функционированию власти, подавив украинскую и, в то же время, европейскую традицию построения местной власти снизу. Это к вопросу о том, возможно ли у нас местное самоуправление.

Не от хорошей жизни, под давлением мощных внутренних факторов ярые враги предыдущего царского режима, а в то же время еще большие централизаторы, большевики пошли на невиданный шаг — признали идею федерации на принципах права народов на самоопределение. Но в действительности, комбинируя военные и политические средства, они создали едва не классическую восточную деспотию, где от федерации осталось одно название, а местное самоуправление ликвидировали. По этому поводу ее последний лидер, Михаил Горбачев, как-то отметил во время встречи с мятежными литовцами: «Вы же в федерации никогда и не жили!».

Между тем, в настоящее время на практике наша северо-восточная соседка лишь по форме выглядит как федерация и в дальнейшем стремясь решать большинство вопросов из Москвы. Эдакая реинкарнация подходов к построению СССР. Возникает вопрос: как нынешнее российское государство набирается наглости, чтобы предлагать другим то, что само же дискредитировало. В данном случае — идею федерального уклада государства. Можно было бы понять, когда что-то подобное выдвинула страна, которая может апеллировать к собственному успешному опыту.

Впрочем, как раз последние с такого рода советами не спешат. Возможно и потому, что Европа знает лишь один случай создания федерации «сверху» — в Бельгии. Но это — неудачный пример: по меньшей мере, последствия его не хотелось бы видеть в Украине. Ведь, по личному наблюдению, в этой стране бельгийским является лишь шоколад, пиво, футбол и король. Все остальное — фламандское или валлонское. Возможно, о таком для Украины мечтают в Кремле?

В Украине более-менее системно к вопросу возможности применения федерации в государственном управлении подошел Михайло Грушевский. В Конституции УНР, принятой с его подачи в последний день существования Центральной Рады, предусматривалось образование федеральных земель. Но так никогда не произошло, а грустная судьба украинского государства периода Украинской революции 1917—1921 гг. лишь подчеркивает утопичность предложенного варианта его построения. Собственно, десятилетиями в Украине к этому вопросу возвращаться не было смысла.

Вплоть до новой попытки провозглашения независимости в конце ХХ века. Идею построения Украины на принципах федерации высказывал в свое время Вячеслав Чорновил. Но кроме общих фраз дальше дело у него так и не пошло, а впоследствии известный украинский политик дезавуировал собственно предыдущее виденье. Так же, как и Леонид Кучма свои заявления образца первой половины 1994 г.

Более-менее развернуто идеи (фактически) федерализации представлены в предложениях по реформированию административно-территориального устройства Сергея Гриневецкого. Вместо двадцати четырех областей он предлагал образовать восемь мощных административно-территориальных образований. Он считал, что это должно было обеспечить четкую вертикаль исполнительной власти, консолидацию финансовых ресурсов, сокращение бюрократического аппарата, укрепление внутренних региональных связей. Однако, по мнению оппонентов, предложенная система больше ориентировалась на реформирование по принципу «сверху — вниз». Главное, что она концентрировалась на региональном объединении, а не на базовом. То есть, фактически все сведется к тому, что региональная правящая верхушка займет место подобно киевской. В лучшем случае. Появляется вопрос: и кому такое нужно?

В то же время, существует другой путь — децентрализации власти. Еще во второй половине позапрошлого века один из основателей украинского движения Михаил Драгоманов выдвинул идею свободного общества как альтернативу централизаторству Москвы. Правда, он также использовал распространенные тогда идеи федерации, но основной акцент сделал на свободном обществе, которое бы и должно было «снизу» определить взаимоотношения гражданина и государства. Остальные вопросы — второстепенные. Главные свои надежды ученый и общественный деятель возлагал на только что созданные протоорганы местного самоуправления — земства и городские думы как таковые, соответствующие как украинским, так и европейским традициям осуществления власти на местах с помощью того, что мы сейчас называем самоорганизацией населения. И хотя автор имел в виду удовлетворение, в первую очередь, тогдашних украинских национальных стремлений, его предложение действительно имело универсальный характер, ведь оно предусматривало децентрализацию всей Российской империи. Фактически, после Кирилло-Мефодиевского общества, это была первая публично сформулированная политическая цель украинцев. Важно, что она хорошо согласовывалась с потенциальными стремлениями к освобождению других народов, в том числе и российского.

Учитывая сумасшедший темп развития событий в Украине, реформа местного самоуправления и территориальной организации власти становится неотвратимой. Это вопрос выживания и осовременивания украинского государства. И его возвращение к собственным традициям тоже. Что же касается России, то ей стоило, в первую очередь, разобраться с проблемами своего государственного строя перед тем, чем давать какие-то советы.

Газета: 
Новини партнерів




НОВОСТИ ПАРТНЕРОВ