Опыт борьбы стран за свое единство, и, наоборот, борьбы отдельных регионов за отделение от метрополий — разный и противоречивый. Неодинакова и реакция на такие события ведущих мировых государств и международных организаций. Больше всего тем для размышлений в контексте «целостность» VS «сепаратизм» «подбрасывает» нам бывшая Югославия, где в рамках распада одного государства мы имеем дело с весьма непохожими случаями.
На фоне Каталонии актуализировалась дискуссия о статусе Косово под лозунгом «почему каталонцам нельзя, а косоварам можно?» Но в истории исчезновения Югославии с карты мира есть и другой противоречивый пример. Впрочем, там как раз тогда международное сообщество удержало единство государства. Речь идет о Боснии и Герцеговине (БиГ). Народы этой бывшей югославской республики воевали между собой не просто за отделение БиГ от Югославии, или, наоборот — за сохранение республики в составе югославской федерации. Война одновременно шла за единство Боснии и Герцеговины, или против этого — за национальное освобождение.
Нам относительно хорошо известно противостояние бошняков (мусульман-боснийцев) и сербов, которые воевали за «Великую Сербию». Наверно, благодаря печальному факту — геноциду бошняков в Сребренице. Но мы почти ничего не знаем о том, за что воевали в боснийской войне хорваты.
Если резюмировать очень кратко, то цель хорватской борьбы — хорватское государство, которое должно было появиться после распада БиГ. О создании «Хорватского Cодружества Герцег-Босна» как отдельной политической, культурной, экономической и территориальной единицы на территории Боснии и Герцеговины было объявлено 18 ноября 1991 года. Боснийские хорваты планировали в дальнейшем перестраивать независимое государство Герцег-Босна или присоединяться к Хорватии.
Во время боснийской войны хорваты воевали одновременно и против югославско-сербских сил, и против бошняков-мусульман, но сторонники Герцег-Босны не достигли своей цели. В результате реализации Дейтонских соглашений боснийские хорваты, в отличие от боснийских сербов, не обрели даже собственной автономии. В БиГ есть отдельная Республика Сербская, но хорваты и бошняки вместе живут в общем автономном образовании — Федерации Боснии и Герцеговины.
Официального ответа, почему так случилось, вы не найдете. Неофициально обозреватели утверждают, что это — результат целого комплекса факторов. Во-первых, таким образом сработали широкие международные договоренности. Вместо автономии в БиГ хорваты получили возвращение части своей территории — хорватское Подунавье — путем мирной реинтеграции по программе ООН. Соответственно, сербы получили Республику Сербскую, но отдали территории на Востоке Хорватии. Во-вторых, наиболее сильными оказались позиции тех стран (в первую очередь, речь идет о США и Германии), которые на то время (это важное уточнение) поддерживали именно бошняков, которые воевали за сохранение единства Боснии и Герцеговины. А боснийские хорваты не имели карт-бланша на отделение от БиГ.
Только политической неудачей поражение хорватов в борьбе за Герцег-Босну не ограничилось. Политические и военные лидеры этого образования — Ядранко Прлич, Бруно Стоич, Слободан Праляк, Миливой Петкович, Валентин Чорич и Берислав Пушич — были привлечены к ответственности Международным трибуналом по бывшей Югославии (МТКЮ) в Гааге. Кроме обвинений в военных преступлениях, в адрес т. наз. «шестерки Герцег-Босны» звучат обвинения именно в попытке создания «хорватского энтитета», отдельного хорватского государственного образования, и попытке отделения его от Боснии и Герцеговины — то есть, в сепаратизме.
В 2013 году (через девять лет после начала процесса) МТКЮ осудил лидеров боснийских хорватов к разным срокам заключения, от до 10 до 25 лет, но приговор был обжалован. С тех пор «шестерка Герцег-Босна» ждет окончательного решения суда, уже 13 лет, с 2004-го года, сидя в камерах без приговора.
5 октября Гаагский суд сообщил, что заседание по делу лидеров боснийских хорватов состоится 29 ноября.
Никто не берется прогнозировать, чем закончится этот процесс. Если ориентироваться на традиции одобрения решений относительно всех вопросов, которые касаются Боснии и Герцеговины, все будет зависеть только от того, какой именно линии будут придерживаться ведущие мировые государства и чья позиция окажется более сильной.
Какой вывод из этого балканского примера? Простой, но такой, что не для всех приемлем. Дело в том, что каждую ситуацию, где речь идет о соревновании «целостности» и «сепаратизма», мир разрешает в «индивидуальном порядке», учитывая конкретную ситуацию, в контексте того, что происходит, и с учетом того, кто именно — какие страны и народы — является участником событий. Безусловных, универсальных, однозначных и исчерпывающих ответов на все времена нет. Это утверждение, конечно, ужас для дипломатов, юристов-международников и рядовых граждан. Но это и есть та реалполитик, по правилам которой живет сегодняшний мир.
